Вкус города

Моя колонка на сиб.фм http://sib.fm/columns/2012/10/12/vkus-goroda

ниже текст с подробностями, не вошедшими с статью. И моими фото Берлина, где он напоминает мне Новосибирск.

Вкус города

В городе недавно проходила 4-ая Интерра, призванная повысить узнаваемость  бренда «Новосибирск» среди «представителей федеральных и региональных властей, инновационного бизнеса, научного и экспертного сообщества» (это с сайта «Интерры»).  Я переводила  на одном из проектов Гете-института, проводимого в рамках Интерры. После мероприятия отправившись поужинать в компании немецких  и русских экспертов, я познакомилась с немецкой туристкой, которая в Новосибирск приехала из Иркутска. Со своей знакомой она жила несколько дней на Ольхоне. Немка с воодушевлением рассказывала мне, как замечательно готовила омуля их русская хозяйка. Омуль – это такая же визитная карточка Иркутска, как Байкал. Не менее значимой визитной карточкой Иркутска являются буузы (у нас их называют позами, но буузы правильнее) и загудай (или суугудай). Все это немецкая туристка попробовала и с не меньшим воодушевлением будет рассказывать дома, вызывая в своих соотечественниках желание попробовать непременно все это, когда они будут на Ольхоне. Желательно у той же хозяйки, такие адреса немцы передают друг другу как рецепты бабушкиных блюд.

 Про Байкал можно даже не рассказывать, он известен заграницей наряду с Транссибом, матрешкой, водкой, икрой. И даже многие знают, что Байкал находится недалеко от Иркутска. Ведь правда, странно, город с численностью населения 600 000 человек совершенно ничего не делает для своего бренда. Пользуется просто своим местоположением удачным, иначе говоря, опирается на местный ресурс. И это очень даже в духе как современного искусства в общем, для которого крайне важен местный контекст, так и для современной архитектуры в частности, с ее энергосберегающими подходами на основе локальных источников энергии. 

Я не знаю точно статистику иностранных туристов, приезжающих на Байкал, но подозреваю, что она намного превышает количество иностранных туристов, приезжающих  в полуторамиллионный Новосибирск, столицу Сибирского федерального округа, третий город в России. Я не знаю, насколько круто быть родом из Иркутска для среднестатистического иркутянина, но для иностранца любого ранга круто съездить на Байкал, остановившись предварительно в Иркутске.

Быть родом из Новосибирска если и не круто, то достойно. Недаром в соц.сетях появляются время от времени посты типа «ты родом из Новосибирска, если…» и по большому счету далее перечисляются  аутентичные, ненадуманные официальной пропагандой достоинства нашего города. Причем, эти посты появляются как-то сами по себе, стихийно, без указания источника, имеющего по-меньшей мере отношение к структурам, отвечающим за продвижение бренда «Новосибирск».

Но вот ведь какой вопрос: при всех несомненных достоинствах Новосибирска кто его знает за рубежом? Что мы можем рассказать? Что мы можем показать и предложить не инвесторам, а обычным туристам? Ведь обычный турист, покушавший с тобой сегодня пельмени, завтра вполне может оказаться инвестором или предпринимателем среднего звена, который вдруг захочет вести с тобой бизнес в Сибири. Я лично знаю такие примеры. Почему мы до сих пор так по-советски вкладываемся в большие и громкие мероприятия (нужные, наверное, городу), но не заботимся параллельно о вот таком простом источнике привлечения инвестиций – частном.  Для привлечения частного туриста (на первых порах туриста!) не надо делать много. Иностранцам надо просто дать почувствовать вкус города, ритм города, они у каждого города  неповторимы. По сути, вкус города и есть брэнд, в изначальном значении. Ведь как появилось это понятие?

 Брэндинг активно применялся уже в средние века, когда население увеличилось, и на одной и той же территории появилось больше одного кузнеца, каменщика, сапожника или плотника. Вот цеховые ремесленники и начали помечать свой товар особой маркой. Внимание-внимание! Ремесленники тогда не выдумывали характеристики брэнда, они просто выжигали клеймо (от англ. brand - «выжигать»), и покупатели точно знали, что вот это клеймо принадлежит такому-то ремесленнику, который делает качественный товар. Брэнд тогда был аутентичен, ремесленники были не просто создателями брэнда, но и его носителями.

20 век с развитием массовой индустрии стал веком созданий искусственных брэндов, когда целые команды маркетолов за огромные деньги придумывали для продуктов, произведенных не ими, какие-то характеристики, ценности.   Производители товаров стали из создателей и носителей аутентичных брэндов носителями брэндов искусственных, т.е они вообще перестали быть создателями. Мы -  потребители 20 века - оплачиваем по сути работу брэнд-менеджеров, покупая что-то, потому нам внушили, что «мы этого достойны».

Цифровая революция в сфере коммуникации в 21 веке ввела нас в эру глобального социума. Это значит, что при знании иностранных языков можно моментально связаться с любым человеком в любой точке мира, можно быстро составить свое мнение о любом продукте – совсем как во времена, когда самый удаленный поставщик жил  в соседнем городе, и тем самым брэндинг возвращается туда, откуда пришел – в Средневековье, когда покупатель лично знал того, кто поставляет ему продукты к столу, шьет одежду. Брэнд медленно, но верно снова становится аутентичным, и снова эффект сарафанного радио продвигает брэнд  надежнее, чем громкие рекламные компании.

Вопрос для нас, новосибирцев, только ведь в том, как заставить аутентичный брэнд Новосибирска сиять.          Тут все просто – у Новосибирска есть отличный информационный повод –  железнодорожный мост через Обь, колыбель города. Это мы –русские, сибиряки  - ездим по железной дороге, и даже по железке, или жд.. А немцы ездят по Транссибу. От многих немцев я слышала мечтательное «я хотел бы проехать по Транссибу». Когда я была маленькой, я с такой же интонацией говорила: «Вот  вырасту и  полечу в космос».

 Я сама до недавнего времени не понимала значения железной дороги, которую в России Транссибом могут назвать только узкие специалисты. А ведь слово какое красивое, мощное. Из другого времени, как «дамы и господа», когда дамы и, правда, были дамами, а господа - господами, а не бывшими товарищами. Я, как человек, работающий на границе двух языков, понимаю, как важно правильно подобрать слово, хоть при переводе, хоть в повседневной жизни. Ведь как корабль назовешь, так он и поплывет.

Нужно давать словам шанс звучать во всю первозданную силу. Ведь как появился Транссиб в моем активном словарном запасе? Мне стало удивительно придыхание немцев при произнесении этого слова. Пытаясь понять их экстаз, я начала собирать информацию (это обычная практика переводчика – набрать информацию про предмет перевода) и неожиданно поняла, что строительство Транссиба, т.е. той самой жд, было для тогдашней России подвигом, прорывом в будущее, по значимости ничуть не уступающее полету Гагарина в космос. Просто значимость его затерлась от времени и плотности событий после революции, и мы почти безнадежно далеко ушли от своего прошлого.

Вот бы сейчас и пересмотреть «бабушкин сундук». Тут же важно только, чтобы настоящий вкус города нафталин не перебил. Крайне важен язык подачи, расставленные акценты. На ум снова приходит  Берлин, восточная часть которого после объединения выглядела серо и убого.  Но люди, ценящие достоинство и тут выход находят. Конечно, с одной стороны в город потянулись довоенные владельцы домов, они начали вкладывать деньги в капитальный ремонт, чтобы сдавать те же квартиры, но дороже. Но с другой стороны и мелкий бизнес не терялся, ему- то зарабатывать надо было уже сейчас, не дожидаясь возврата инвестиций. Вот и появились клубы, рестораны, которые не стесняясь, кокетничали своим социалистическим прошлым. Ни в каком другом городе Германии нельзя было бы встретить описание в духе «наш ресторан расположен на негламурной улице, близко к центру, но без наплыва туристов. Наш ресторан для тех, кто, не испугавшись непритязательного интерьера, готов насладиться отличной кухней. А меню наше простое, все уместилось на доску».

Читая это описание  в гастрономическом путеводителю по Берлину я почему-то подумала про Новосибирск. Ведь наш город  совершенно негламурен. К счастью. Расположен в центре России. Праздношатающихся туристов у нас не бывает, потому что архитектура города скромна, курортов нет. У нас приезжие бывают по делу. Притом, много приезжих, одна Интерра чего стоит. А различные научные и медицинские форумы? А театральные и музыкальные фестивали, медленно, но уверенно переходящие в разряд международных? Нам было бы чем удивить гостей.

Конечно, можно возразить, мол, Берлин – столица, а Новосибирск город провинциальный. Но! Берлин – город вообще удивительный. Он хоть и столица, но нестоличный совершенно. В Ганновере, Гамбурге, Франкфурте-на-Майне,  Штуттгарте куда как больше капитализма, роскоши. В Берлине  нет ни гламура, ни гламурности, ни желания берлинцев быть гламурными. Потому что роскошь и гламур – это несовременно, это про капитализм с волчьим оскалом, а у немецкого капитализма годов этак с 70-х прошлого века вполне себе благодушная улыбка. Бывший восточный Берлин не был гламурным и стать им не успел. Бывший западный Берлин в свою очередь не может предать свою историю, опустившись до гламура, т.к. именно из этой части города пошли студенческие движения 1968 года, в конце концов, изменившие тот самый оскал на улыбку. В описании интерьера берлинских ресторанов и кафе практически не встретишь описания интерьера роскошного, чаще увидишь «негламурный», «простой», «без претензий». Потому что все понимают, что не  за интерьер платишь, а за кухню.

Берлин из города, в котором проходила стена, восточные  районы которого еще 20 лет назад взирали на жизнь серо и тоскливо, превратился в город, о котором говорят. Он не кричит о себе. Он не проводит громких форумов, конгрессов, он не заполучил крупные компании, чтобы они платили налоги по месту прописки. Тихой сапой Берлин отстраивался, становился городом, удобным для жизни маленького человека, обрастал думающей публикой и вот результат – о нем говорят. Просто говорят. О нем говорят как о городе, в котором проходит Berlinale, как о городе, в котором молодые художники (в широком понимании этого слова) могут сделать неплохую карьеру, не тратя при этом большие деньги на жилье и жизнь вообще. И о нем говорят как о городе, в котором за небольшие деньги можно насладиться отличной кухней. А наличие хорошей кухни, людей ее ценящих, говорит об очень хорошем климате для жителей и гостей, обычных и не совсем. Квентин Тарантино, Вим Вендерс  говорят про Берлин, вернувшись в Америку,  и американцы едут в Берлин. И итальянцы, испанцы, французы, англичане. Они едут за вкусом города, а разносят по миру брэнд  „Berlin. Alles ist möglich“ (Берлин. Все возможно). Вот и весь секрет.

PS. Идея статьи появилась задолго до принятия программы по маркетинговому продвижению Новосибирска, подозреваю даже, что задолго до появления идеи принятия программы по маркетинговому продвижению Новосибирска. Берлином я болею несколько лет, болезнь прошла много стадий, в том числе и осмысления, проговаривания симптомов болезни. Т.е чтобы понять, чем же мне так дорог Берлин, пришлось много наблюдать, думать. Точно было понятно сразу, что ни Бранденбургские ворота,  ни Рейхстаг, ни даже чистые улицы (которые в Берлине -  о ужас! - не совсем  и не всегда чисты) не внесли ни капли в процесс покорения моего сердца. А вот обычная жизнь города, увиденная в небольшом квартале,  сразила когда-то своей нестоличной неспешностью. Невероятный комфорт обустройства повседневной жизни маленького человека, будь то детский садик под боком, небольшой парк с детской площадкой под носом, общественный транспорт, работающий как часы, так и заставляют написать сочинение «города будущего нет, ибо будущее уже строится в Берлине». Разнообразие  концертных и театральных площадок, музеев на самый консервативный и на самый ультрамодный вкус вызывает белую зависть. И белая она только потому, что черной завидовать неприлично. Добивает вкус кофе и запах утренних свежевыпеченных булочек. Город пленяет не только и не столько архитектурой, сколько своим вкусом. Вкусом к уютной, достойной жизни. Поняв это, я начала думать про Новосибирск, хотелось понять, чем  же этот город  держит меня. Архитектурой мы не блещем, мягко говоря. А вот дух города и вкус города витает вовсю и отравляет некоторых впечатлительных граждан настолько, что они ставят Новосибирск в один ряд даже не Москвой, а с Берлином. В гуманитарной голове запросто могут выстроиться на первый взгляд немыслимые параллели двух столиц: бывше-настоящей немецкой и полуофициальной сибирской. Дело осталось за малым – перевести вкусовые ощущения от города в описание аутентичного брэнда.  Делов то...

как я чуть не поздоровалась с Клинтоном и Шрёдером

моя колонка на дорогом сердцу сиб.фм: http://sib.fm/columns/2012/09/12/pozhalujsta-ne-nado-krovjanykh-kolbasok
ниже нередактированный текст, в котором есть комментарии, интересные для любителей немецкого языка и Германии:

Про принцип семи рукопожатий слышали многие. Мне хватило одного, чтобы можно было бы сказать, что я практически поздоровалась с Клинтоном и Шрёдером. Просто пожала руку совладельцу обычного (восточно)берлинского ресторанчика «Гугельхоф», где в 2000 году ужинали тогдашние бундесканцлер  Германии Герхард Шредер и президент США  Билл Клинтон. Устные предания сохранили такие фразы Клинтона «Привет, я  - Билл. Клинтон. У меня раздельное питание и,  пожалуйста, не надо кровяных колбасок» и «мммм….какие клецки!!!» („оh, Knödel, ist das schön!“) и его запись в книге для гостей «спасибо за прекрасный ужин».

Именно благодаря этому визиту «Гугельхоф» вошел во все англоязычные путеводители как место, обязательное для посещения при поездке в Берлин. Правда всю эту историю  с ужином Клинтона и Шредера я узнала после того, как заметила в огромном окне необычного, можно даже сказать необыкновенного официанта. Но еще раньше я заметила таблички «зарезервировано» на ВСЕХ столиках, выставленных на улице. Внутри ресторанчика тоже все зарезервировано. И эта история повторялась каждый вечер. Мне стало интересно, что же это за такое происходит.

В Берлине много кафе маленьких, не меньше кафе крохотных. Но места свободные все-таки даже в них можно найти. «Гугельхоф» не крошечный и не маленький. На улице выставлено около 15 столиков и внутри где-то 10-12 столиков. И каждый вечер одна и та же история – часов до 6 таблички «зарезервировано», после 6  - посетители, сидящие до позднего вечера. Когда темнеет и становится прохладней, в ход идут красные икеевские пледики и свечки. Ну, и вино, наверное, греетJ)

Так вот официант, который меня заинтриговал. Я заметила его  через окно, в которое я заглядывала, очередной раз проходя мимо и  пытаясь понять, что это за ресторан такой странный. «Мой» официант не был похож на официанта. Но он точно работал здесь официантом. Ему явно за 60, седой, с аккуратной бородой, именуемой у нас «профессорской». Вот этот образ «профессорской» бороды и заинтриговал меня, потому что ну уж  явно выбивался из моих новосибирских представлений о том, кто такой официант. Он так внимательно и вдумчиво выслушивал заказы посетителей, как будто внимал аргументам единомышленника на ученом диспуте. Когда замечал (предугадывал?) ищущий взгляд клиента, то скользил к его столику, ну честное слово, как сердобольный учитель, когда он подкатывает тихонько на диктанте к не самому сильному ученику в классе. В общем, я поняла, что мне надо разгадать эту шараду и с официантом и с рестораном, иначе буду год мучиться от своих предположений.

Ресторан в будние дни открывается в 16.00, вот к этому времени я  и пошла. За стойкой какой-то мужчина, скромно одетый, принимал заказ по телефону, говорил при этом на английском. И больше в ресторане никого не было. Слишком рано даже для табличек «зарезервировано». Но я специально выбрала это время, т.к. вечером «профессору» было бы не до моих вопросов. Я постояла несколько минут в ожидании. Официант был все еще занят приемом заказа, поэтому в ожидании я просто вышла на крыльцо. У двери было выставлено меню, я и стала его изучать в первую очередь с  финансовой точки зрения. К тому моменту я уже знала, что здесь ужинали Клинтон и Шредер. Помня, что в Новосибирске Путин и Назарбаев ужинали как-то в «La Мaison», а Медведев совсем недавно в «Т.Б.К. Лонж» и зная уровень цен, невысоких с точки зрения московских гостей, но опасных для моего кошелька, я хотела понять, на что хватит моих скромных финансов обычного туриста  в этом достопримечательном ресторане. Я смотрела на меню и пыталась поверить тому, что видела. Бокал вина (Gewürztraminer) 100 грамм стоил 140 рублей, а суп 180 рублей. Это, учитывая, что немецкие порции неприлично большие. В обычных кафешках, где можно быстро пообедать вкусным супчиком, я просила в качестве исключения наливать мне половину порции, потому что половина немецкой порции все равно превышает стандартную новосибирскую, к которой мой желудок и привычен. Из изумления меня вывел голос официанта, он вышел ко мне и извинился за задержку. Тут же выяснилось, что это и не официант вовсе, а один из двух совладельцев. Вот как чувствуют себя принцессы на горошине в 21 веке –  к ним выходит поздороваться и пригласить сделать заказ лично совладелец раскрученного ресторанчика.  Одетый скромно как официант. А официант при этом выглядит как профессор. Я точно выглядела обычной туристкой. Ну, если и не туристкой, то точно обычным немецкоговорящим прохожим.

Кто ищет, то найдет. В моей жизни этот принцип работает. Иногда с бонусами. Итак, мой бонус светился от счастья. Не меня лицезреть, а просто  - счастлив человек, вот и делится этим счастьем со всеми. Просто мне как первому посетителю порция лучезарной улыбки больше досталась.

Было немного прохладно на улице, и я как истинная сибирячка предпочла столик в ресторане, а не на улице. Ну, и мне же хотелось рассмотреть то, что у нас гордо называется «интерьер» и в рекламных описаниях презентуется пышнее, чем собственно кухня. Интерьер более чем скромный. Если не знать, что для модного района Пренцлауэр Берг это скорее норма, то можно было бы подумать, что это такой загибающийся ресторанчик. Но я знала, что он упомянут практически во всех иноязычных путеводителях и в специальном берлинском путеводителе  для гурманов.  Хотя слово гурман в данном случае сильно завысит ранг целевой аудитории. Гурманы же откуда-то из жизни высокого буржуазного общества.  А путеводитель «Еда и напитки»  («Essen und Trinken“) просто для людей, которые любят вкусно покушать. Вот «Гугельхоф» и обозначен в нем, как ресторан с атмосферой без претензий, но с очень хорошей эльзасской и французской кухней.

Чтобы понять, насколько хорошо здесь готовят, я заказала то, что во- первых, точно знаю по новосибирским кафе (чтобы не обмануться вкусом блюда нового и незнакомого, и только потому несравнимого), а во-вторых то, что сама люблю и иногда готовлю дома. Это был обычный луковый суп. Уж не знаю, что бы сказали неведомые мне гурманы. Пока я ждала суп, мне принесли «привет» от повара – свежевыпеченный ржаной хлеб и к нему Aufstrich (этакий густой островатый  творожный соус с зеленью, который намазывают на хлеб). Я наслаждалась хлебом с хрустящей корочкой и вела свою разведывательную деятельность – общалась с совладельцем. Он рассказал, что ресторанчик был открыт еще в 1995 году, в помещении, где располагался когда-то склад лакокрасочного гдровского магазинчика. Ремонт делали тогда же. Поначалу было сложно, в окна пришлым «западникам» летели камни. Но к хорошей кухне из натуральных продуктов эльзасского региона все-таки привыкли все, да и публика в этом районе остепенилась. Молодые свободные художники, густо заселившие брошенные квартиры в Пренцлауэр Берг –по тем временам обветшалом районе бывшего «восточного» Берлина - стали не столь молодыми, но все еще относительно свободными (насколько рынок позволяет быть свободным или духа и таланта хватает, чтобы противостоять рынку, тут уж как у кого карта легла) и состоятельными. Можно даже сказать, что «Гугельхоф» стал одним из центром притяжений для квартальчика  Кольцвиплац. (

Пока мы разговаривали, из кухни или какого-то другого служебного помещения появилась девочка лет 7-8, дочка того самого совладельца. Она села делать уроки за свободным столом и отвлекалась только на щелканье моего фотоаппарата. Я фотографировала ресторанчик, и девочка поинтересовалась громко у папы, можно ли вообще гостям тут фотографировать. Вот ведь капиталистическая выправка у детей. Фотографировать было можно. Не только мне, но и вообще, т.к. секрет успеха не в интерьере, и даже не в ингредиентах лукового супа (необыкновенно, по-домашнему вкусного), а скорее всего в том, что хозяин, скромно одетый, пять раз в неделю приходит на работу и обслуживает гостей сам, наряду с официантами. Он, не желая быть опознанным, прислушивается к отзывам гостей о блюдах, качестве обслуживания. Еще я слышала, как фоном шло оживленное обсуждение прогноза погоды на вечер, т.к. от этого зависело, сколько столиков будут заняты на улице, а сколько в ресторанчике, а от этого, соответственно и прибыль. Так оживленно  у меня во дворе бабушки на лавочке обсуждают новости политики, дни своей молодости и сериалы. Под конец моей щедрой порции супа появился еще один секрет популярности «Гугельхофа» - жена совладельца, одетая просто, без понтов новорусской жены. Подозреваю даже, что она приехала на велосипеде. С немок станется, даже если они одеты в платье и на ногах у них туфельки на низком каблуке. В Берлине такие женщины не редкость, вопреки устоявшемуся мнению русских, что немки только брюки и носят. В Германии возможно это и так, но не в Берлине, а уж тем более в Пренцлауэр Берг.  Жена владельца, одетая скромно, предполагает, что вырученные средства и правда идут на поддержание качества блюд, а не на поддержания имиджа крутого капиталиста, руку которому жал сам Билл Клинтон и Герхард Шредер.

 У «Гугельхофа» только одна проблема – детская площадка напротив. Не из-за шума.  А из-за того, что шума много, потому что детей много. Это еще одна особенность Пренцлауэр Берг. В этом районе – одном из 12 районов Берлина – самая высокая рождаемость в Европе (это не ошибка -  не в Берлине, не в Германии, а именно в Европе). Свободным художникам, которым после объединения Германии было лет по 20, сейчас лет по 40, они достигли успеха и могут себе позволить самую большую западноевропейскую роскошь  - 2-3 детей. Типичная картинка для Пренцлауэр Берг – беременная мама ведет малыша в садик. Или беременная мама, ведет малыша в садик, а ребенка постарше -  в школу. Везде коляски и велосипеды с приваренными коробчонками, в которых так удобно перевозить двух детей со всех их детским скарбом. Их так много, что бездетные пары начали жаловаться на ущемление своих прав, мол, ни пройти, ни проехать из-за этих детей. «Гугельхофу» мешают не коляски, а то, что коляски стоят денег, которые раньше спокойненько оставались в ресторанчике (ну, не в нем одном). И вообще появление детей сокращает расходы на персональные удовольствия мамы и папы. Этот секрет -  как таки немецкая семья в Пренцлауэр Берг решается завести ребенка, не одного, а двух-трех  - мне тоже хочется разгадать. Думаю, что в следующую свою поездку мне такой шанс представится. Ведь кто ищет, тот найдетJ) Интересно только, что мне в этот раз бонусом будет.

PS . То, что в колонке я назвала «квартальчик», в немецком называется Kiez, по духу Kiez отражает то, в русском называлось раньше «двор», когда у детей была возможность «пропадать во дворе», «заводить дворовые дружбы». Т.е. это слово Kiez выражает крепость социальных связей, складывающихся вокруг какой-то точки притяжения по месту проживания. Русское слово «квартал» отражает скорее административное деление, нежели социальные связи. Чтобы сбить официальность с этого русского слова, я назвала его «квартальчиком». Уж не знаю, насколько мне удалось передать при этом дух немецкого Kiez. Для Берлина это важное понятие, на нем и реклама строится, когда упор идет на местные корни, для немцев это вообще всегда было важно – подчеркивание региональности,  а уж в условиях тотальной глобализации тем более. Так что ресторанчик, делающий акцент на региональности , можно сказать, обречен на успех, если он при этом еще и качество поддерживает.)

PSS  анекдот про название «Гугельхоф»: по-немецки это звучит как Gugelhof. Так вот иногда владельцам приходится объяснять иностранным студентам, что это не интернет-кафе. Некоторые просто слышат и читают название как аллюзию на Google + Hof , последнее слово вообще-то означает двор, но часто бывает в названиях кафе, т.е. как бы Google-Cafe, и получается, что здесь можно не только покушать, но и в интернете поработать. А вай-фая в «Гугельхофе» нет, чтобы едой и общением наслаждались посетители, а не интернетом.

другой 68-ой. Германия: прорыв в будущее, прощание с прошлым

Почти год назад я переводила на выставке известного немецкого фотографа Барбары Клемм  (http://proflingvo.blogspot.com/2011/04/1.html). И вот к  ней подходит одна немка и со слезами в голосе говорит про то, что на этой выставке она увидела всю свою жизнь....Мы ведь все знаем, насколько немцы сдержанны. А тут - слезы в голосе....Я поняла, что что-то упустила в истории Германии. 68-ой год прошел мимо меня. Потом я в одной из статей Spiegel наткнулась на еще одно упоминание 68-го года. И уже стала после этого копать. Википедия, youtube, немецкие статьи. Материалу набралось достаточно, чтобы "сложился пазл". Так родилась моя статья про другой 68-ой в Германии. Вчера она была опубликована на сиб.фм http://sib.fm/columns/2012/06/18/fricy-i-deti?d=1
 Ниже мой текст, без редакции:

Что приходит на ум, когда мы слышим «68-ой год»? Хрущевская (скорее «прихрущевская») оттепель, стадионы с поэтами, танки в Праге. Борьба «физиков» и «лириков». Это огромный пласт нашей истории, истории поколения детей, чьи родители или воевали, или сгинули душой или телом в лагерях. И вдруг эти дети поверили, что и у нас можно дышать полной грудью и не оглядываться с опаской по сторонам.

Как –то так сложилось, что 68-ой год принес оттепель не только к нам. Желание перемен, желание жить в свободе бушевало во всем мире. И везде с разными результатами.

Сейчас Германия многим русским кажется воплощением рая на земле. Это страна, где демократия, благо, порядок, чистота и ухоженность лежат на блюдечке с голубой каемочкой. В Германии есть кредиты на строительство дома под 4-6%. Есть страховка на случай болезни. Есть социальная помощь на случай вынужденной безработицы (при капитализме предприятия иногда не выдерживают конкуренции и разоряются). Безработные могут ходить в музеи по более низким ценам или в бассейн. В пособие по безработице даже заложена потребность одеваться и ходить время от времени в кафе, ведь безработный не должен выпадать из социума.

И нам кажется, что так было всегда. Как-то вот сразу разрушенная войной Германия стала этаким раем. К сожалению, это просто железный занавес скрыл от нас долгий, болезненный путь, который прошла Германия с 1945 года. Многие слышали, конечно, про стену в Берлине. Мы, в СССР, точно знали, что ГДР под рукодством Хонекера строила социализм, и гдровская стенка была пределом мечтаний о красоте и уюте в доме. Но что было по ту сторону стены? Сразу красота, мир, демократия? Что стало с Германией после Нюрнбергского процесса, когда всем миром была осуждена нацистская верхушка.  Вот сразу пришло счастье и процветание?

А дальше было все просто и прозаично– средний и нижний состав СС и вермахта продолжал жить свою обычную бюргерскую жизнь. И кто-то даже на руководящих должностях маленьких городков. В парламентах заседали седовласые старцы, допустившие войну, но, тем не менее, рассуждающие про демократию и человеческие ценности. В 60-х годах в Западном Берлине, например, более 50% состава полиции состояло из бывших солдат и офицеров вермахта. Как Вы думаете, о чем говорили они своим детям, приходя домой? А детей после войны родилось много, целое поколение бебибумеров. И росли многие из них в странной атмосфере замалчиваний о прошлом своих отцов. А отцы, заседая в парламенте и рассуждая о человеческих ценностях, выстраивали дома абсолютно авторитарный режим. Просто потому что впитали его из воздуха, начиная с 1933 года (и даже ранее, с заключения Версальского мира в 1919). Люди, впитавшее в себя послушание, щелканье каблуками, страх за свою жизнь, просто не могут передать своим детям то, что они не знают из своего опыта – свободу, право человека на свободу и свободу обсуждать то, что не устраивает, чтобы сделать мир вокруг себя лучше, ценность человеческой жизни. И вот к 1968 году поколение рожденных после войны, доросло до того возраста, когда традиционно начинаются столкновения интересов детей и родителей. Просто в Германии этот процесс осложнился еще  и тем, что родители были из другого времени и другой страны. А дети уже успели глотнуть «нормальности». В урезанном виде. Но «нормальность» даже в урезанном виде дала свои плоды. Толчок (как всегда, видно уже тогда Госдеп работал не зазря) дала Америка, где студенты протестовали против войны во Вьетнаме. Немецкие студенты, начав с протестов против войны во Вьетнаме, принялись за скелетов из шкафов своих родителей. Именно в 60-ые по Германии прокатилась вторая волна судов над бывшими нацистскими пособниками среднего и нижнего уровня. Об этом, собственно, и рассказал Бернхард Шлинк в своем «Чтеце». Двадцатилетние студенты смогли привести в движение многие заржавевшие общественные механизмы.

Центром бунтарства стал Западный Берлин, в нем степень свободы была намного выше, чем в остальной Западной Германии. Возможно сыграло роль и имя университета –Свободный университет Берлина -  в котором училась большая часть протестующих студентов. Демонстрации жестко разгонялись полицией. На одной из них – против визита главы Ирана шаха Мохамеда Реза Пехлеви в Западный Берлин  - полицейский выстрелом в упор убил 26-летнего студента Бенно Онезорга. Живя в России в 2012 году и читая о реакции немецких газет издательства «Аксель-Шпрингер» 1968 года, я грустно улыбаюсь. Капиталистическое издательство призывало население «помочь полиции найти и обезвредить бунтарей». Чего стоит заголовок «желтой» газеты «Бильд»: «Студенты нам угрожают. Мы стреляем в ответ». Убийцу студента даже не привлекли к суду, провелись только внутренние расследования, его полностью оправдавшие, и он продолжал служить в полиции. Паталогоанатомы Западного Берлина в лучших тоталитарных традициях уничтожили улики, способные помочь выяснить истину. Беременная вдова Бенно Онезорг решила хоронить своего мужа в его родном Ганновере. Руководство ФРГ предложило ей транспортировать гроб на самолете. Она отказалась, и колонна машин сутки шла по территории ГДР и ФРГ. Руководство ГДР ради пропаганды ужасов капитализма отменило для этой колонны транзитные взносы, визы, по ходу следования колонны машин население ГДР выходило встречать машину с гробом. Дальнобойщики Западной Германии высказывали недовольство, т.к. из-за следования колонны по автобану они не могли везти свои грузы и теряли в зарплате. Священник, произнесший речь на похоронах Бенно Онезорга  и ставший спустя несколько месяцев крестным отцом его сына, сказал провидчески, что этот неконтролируемый «конвой» по территории Германии, первый с момента окончания войны, станет обещанием будущего объединения мирной Германии, без колючей проволоки, стен, транзитных взносов. Думается мне, что тогда его слова многие приняли за красивую фразу.

Смерть Бенно Онезорг активизировала протестные движения в стране. Студенческие движения вызвали к жизни с одной стороны леворадикальную Фракцию Красной Армии (RAF), а с другой стороны – многочисленные гражданские инициативы, начиная движения за права женщин на аборт и ношения брюк (во многих профессиях это было просто запрещено), до протестов против строительства атомной электростанции, сноса жилых кварталов и застройки городов бизнес-центрами, прокладывания скоростных трасс, разрушающих естественный ландшафт (ау, Евгения Чирикова!!!).  В стране появились хиппи. Помидоры и яйца стали из просто продуктов излюбленным оружием протестующих.  Сексуальная революция принесла свободу в отношениях, порой дурацкие выставки картин и инсталляций. В Западном Берлине появилась первая коммуна – квартира, в которой жило несколько человек,  из идеологических и экономических соображений. Чтобы и на аренде сэкономить, но самое главное – о политике говорить. Этакий «твиттер» и «фейсбук» доинтернетовской эры.

Протесты против авторитетов отцов носили порой детский характер, вплоть до отказа слушать классическую музыку, читать поэзию, праздновать рождество. Все это считалось рудиментами авторитаризма и мещанства.

        Казалось бы хаотичные протесты начали потихоньку давать плоды. Вдруг в бундестаг, будучи совсем зеленой,  прошла Партия Зеленых. Ее активист, Йошка Фишер, давал присягу, придя в парламент в кедах и джинсах. К ужасу и презрению седовласых и именитых политиков. Сейчас Йошка Фишер, побывав министром внутренних дел Германии и вице-канцлером, ушел на заслуженную пенсию и консультирует  вместе с Мадлен Олбрайт концерн Сименс по вопросам международной связи и корпоративной стратегии.

Коммуны превратились в обычное доступное студенческое жилье, немецкие женщины почти только брюки и носят. Сексуальная революция схлынула и с ней рождаемость и количество браков. RAF, наводнив террором Германию,  самораспустилась.

За эти 40-50 лет немцы научились отвоевывать свои права у буржуинов, получать оплачиваемый отпуск, качать права потребителя, наемного сотрудника, одинокой мамы, влюбленного гея, который хочет узаконить свои отношения в загсе. И даже права лейсбийской пары, желающих усыновить (умамить??) ребенка. Немцы просто сделали так, что капитализм в Германии  потерял волчий оскал и приобрел вполне себе респектабельное лицо. Студенты 68-ых сломали порядок жизни отцов, которые о демократии говорили, но не жили по этим правилам. Демонстрации и их жесткие разгоны, смерть Бенно Онезорг превратили демократию для последующих поколений из слова, которое так здорово украшает речь депутата,  живым принципом.

А мы, мы тем временем учились читать между строк. Молчать. Идти в «чужой колее». Прорвало только сейчас. Просто потому что выросло поколение детей, выросших в другой стране и хлебнувших немного нормальности. Я не боюсь за будущее России, как бы ни нагнетали страсти оппозиционеры и противоопозицинеры. Просто потому что я вижу, что в 2012 году в немецких детских магазинах не продается игрушечное оружие. Немецкие дети не бегают с ним во дворе, не играют в стрелялки. И это – еще один результат пути немцев на прощании с прошлым, начиная с 1945 года и важной остановкой в 1968. 

непереводимая игра слов или булочник как столп немецкой экономики

Вышла очередная колонка на сиб.фм из разряда "как жить, если ты знаешь немецкий язык, и что теперь делать со своей жизнью":)))
http://sib.fm/columns/2012/05/04/bulochnik-kak-stolp-nemeckoj-ehkonomiki

полный текст колонки ниже:

Я думаю, что у  каждого переводчика в копилке есть такие случаи, когда он не знает, как перевести то или иное выражение. Просто не знаешь, как с ходу  смешно и остроумно перевести выражения типа «он за ложкой в карман не полезет», сказанное про директора маленького предприятия, производящего ложки.

А бывает так, когда переводишь абсолютно точно – с абсолютно выверенными словами, с идеальной грамматикой, но суть сказанного все равно проходит мимо собеседников. Это было на  семинаре для технологов сибирских  кондитерских и хлебобулочных  предприятий. Немецкий технолог  (мужчина, т.к. хлебопеками в Германии чаще работают мужчины, у них это считается тяжелой работой)  объяснял принципы работы с одним из натуральных ингридиентов, позволяющим заготовки из теста заморозить (если слишком много теста сделал), а потом разморозить и испечь в мини-пекарне свежие булочки.  Наши женщины советской еще закалки (у нас  технологами и пекарями чаще всего работают женщины, наверное, потому что раз уж русская женщина коня на скаку остановит, то хлеб она и подавно испечет, хотя замес и раскатка теста работа  и правда адская, способна заменить тренажерный зал) внимательно выслушивали все варианты формования теста, смотрели, как немец двумя руками одновременно катал заготовки для булочек. А потом они подходили с самым сокровенным вопросом, я его чаще всего переводила -  «как долго хранится булочка, испеченная из размороженного теста». Немец каждый раз держал маааленькую паузу, а потом осторожно отвечал «до трех дней» (пирожные до 5 дней). Русские технологи отходили с довольным видом. А в глазах немца я читала искреннее удивление, смешанное с непониманием, типа «ну почему им интересно, сколько храниться булочке, если ее надо съедать утром, сразу же после того как ты купил ее у пекаря.  Завтра она будет невкусной. Совсем невкусной. Зачем ей храниться 3 дня?».

Вот тут мы подходим к главному секрету современной немецкой экономики (с моей точки зрения человека с гуманитарным образованием). Немецкая экономика в моем понимании исходит из принципа обеспечения функционирования  каждого отдельного домохозяйства. И язык подтверждает мою догадку, потому что  в немецком даже слово «домохозяйство" (der Haushalt- дословно «опора дома») имеет еще и значение  «бюджет», причем, даже государственный бюджет», может звучать дословно «государственное домохозяйство»  (der Staatshaushalt).

 Ведь что такое булочник на уровне микроэкономики? Да бог с ней, с микроэкономикой… Давайте так - что такое маленькая булочная  в твоем доме? Ты просыпаешься утром на работу, под звонок будильника. И первое, что ты ощущаешь – это запах свежеиспеченных булочек. Булочнику не нужна реклама в газете. Один только запах булочек заставляет тебя быстренько накинуть  первое, что попадется под руку (именно такое впечатление  у русских о стиле одежды европейцев, вот оно – объяснение?:)) и бежать за булочками. Пока они горячие. С хрустящей корочкой. Бутерброды с чем угодно – это типичный немецкий завтрак. Я не хочу обсуждать вопрос пользы такого завтрака. Когда ты слышишь запах свежих булочек, о пользе разговаривать бессмысленно, да и некогда. Ты заранее знаешь, какие именно булочки купить себе, а какие детям. И булочник точно знает, какие булочки ты у него покупаешь каждое утро. И он готовит их практически для тебя. Был даже анекдотичный случай, когда моя подруга, живущая в Германии, пошла покупать булочки  и захотела купить не те, что обычно, а попробовать новые. Так булочник не мог поверить в это и убеждал ее опомниться и взять традиционный набор. Не потому что ему было жалко других булочек, а потому что традиции – они и есть традиции, что же их нарушать….

 Маленькая булочная в Германии – это больше, чем место, где пекут булочки.  Во время чемпионата мира по футболу, на окно выставляется телевизор и можно в маленькой компании болеть за своих.  В булочной можно оставить ключ от квартиры для родственников, которые приедут в то время, когда ты еще не вернулся с работы. Службу доставки товаров по интернету можно попросить оставить заказ у булочника. У булочника можно на доске объявлений оставить свое объявление о поиске подработки. Булочник может совершенно бесплатно отрезать на пробу кусочек пирожного, которое ты еще не ел, чтобы ты смог распробовать новый вкус. 

Булочник клиентоориентирован до невозможности. До высшей стадии немецкого перфекционизма. И не потому что он капиталист. Владельцы таких булочных чаще всего работают сами. У того берлинского булочника с итальянскими корнями, у которого я покупала булочки, есть  всего одна помощница, которая приходит к 7-8 утра уже на продажу готовой выпечки. А булочник встает в 4-5 утра и работает до 8 вечера. И вечером он такой усталый, что даже его от природы смуглое лицо становится сероватым.  Он предприниматель в том плане, что он зарегистрировал свое предприятие, он платит налоги, страховки, аренду. Но он не предприниматель в том плане, как это понимается у нас – крутой мачо в брендовой одежде на крутой тачке с моделькой в обнимку. Немецкий технолог, которому я переводила на семинаре, сказал мне, что когда директор русской пекарни говорил ему, что немецкая продукция дорогая, верил ему ровно до того моменты, пока не увидел, на какой дорогой машине тот приехал на семинар.  

Немецкий булочник клиентоориентирован просто потому, что он живет среди своих клиентов. В том же  доме. И покупатели – жильцы этого дома и нескольких соседних – гарантия того, что ему будет на что жить. Безбедно жить. Но без византийского размаха русских предпринимателей. Для немецкого булочника его булочная – это не просто бизнес. Это его жизнь. Он сказал бы это без пафоса. А клиенты булочника  - это не клиенты, это соседи. Немного в деревенском понимании этого слова, т.е. это такое сообщество людей, от мнения которых зависит твоя жизнь. Берлин давно уже  подкупил меня вот этой смесью столичности в отношении возможностей проведения досуга и деревенскостью в отношении обустройства быта, темпа жизни в квартале.

         Мне кажется, что знаменитое правило  о том, что 20% постоянных клиентов  должны приносить 80% дохода, на примере немецкой булочной не работает. 80% дохода приносят 80% постоянных посетителей. 20% дохода  приходят от 20% непостоянных покупателей  - туристов типа меня. А 80% гарантированного дохода – это очень хороший экономический показатель. Немецкий булочник не может себе позволить испечь невкусные булочки из откровенно дешевых ингридиентов. Он не может себе позволить продать вчерашние булочки под видом сегодняшних. Потому что 80% покупателей просто перестанут к нему ходить. И будут искать другого булочника в округе. Немецкий булочник рассчитывает количество изделий на день, исходя из своих среднестатистических  данных. А непроданные остатки вечером у него забирают тренеры одной их детских спортивных школ, чтобы приготовить ребятишкам сэндвичи.

Конечно, русскому человеку интересно, а сколько стоит та самая булочка от немецкого булочника. Ведь она же, скорее всего недешевая. Свежая булочка, весом в 60 грамм,  у немецкого булочника стоит 15 центов, или 6 рублей. Это самая ходовая булочка, которая в Берлине именуется Schrippe. В других городах Германии она или называется иначе, или рецептура другая. В общем, это просто белая булочка, на которую можно хоть ветчину положить, хоть вареньем намазать.  Но стоит она 15 центов и доступна любой категории населения. И тут-то ты и понимаешь, сколько именно нам, русским, стоит коррупция. Ведь я же понимаю, что немецкий булочник платит аренду, налоги, страховки, зарплату. Но при этом его булочка стоит 6 рублей. И в эти 6 рублей заложена прибыль. А новосибирская аналогичная булочка из мини-пекарни стоит 11 рублей 40 копеек. Парадокс?

Я понимаю, что не все немцы имеют возможность ходить к булочнику. Если вы пойдете в супермаркет, то выясните, что там цены еще ниже, чем у булочника, но  и на био-продукты, столь популярные в Европе,  там не стоит рассчитывать.  Супермаркеты – особенно типа Aldi, Lidle – экономят на качестве продуктов точно так же, как и наши. Стандартная упаковка хлеба для сэндвичей стоит 99 центов, т.е. примерно 40 рублей.

На рынке – в Германии традиционном место продажи самых дорогих продуктов – булочка будет чуть дороже, чем у булочника. Центов на 5. У немцев определяющую роль играет не цена, а качество. Вкус. Ведь вкус продуктов – это больше, чем просто вкус продуктов. Это же вкус жизни. И потому немецкий технолог не может понять, почему русские технологи радуются трем дням жизни булочки. С чего мне надо начать, чтобы объяснить ему это?

зачем учить немецкий....

на www.sib.fm http://sib.fm/columns/2012/02/29/chto-russkomu-khorosho-to-nemcu

с этого дня начала выходить моя колонка про то, как язык определяет сознание, как он задает жизнь общества, экономики на микро- и макроуровне и маленького человека. Это колонка - воплощение моей давней мечты. Я давно уже хотела донести свою мысль, что когда мы учим иностранный язык, мы учим не свод правил и слов, мы получаем возможность другой жизни. Не жизни в другой стране. А другой - более осознанной и свободной, более наполненной жизни в своей стране. Через иностранный язык мы получаем возможность меняться и менять то, что хочется изменить. России с ее духовным богатством не хватает вектора, чтобы духовное богатство таки уже перевести в материальное. И я как преподаватель и переводчик сужу, конечно, со своей колокольни. Если мы хотим порядка в стране, то неплохо начать учить немецкий язык. Это язык страны, где порядок начинается не на улицах, а с фиксированного порядка слов в предложении. И спасибо за эту возможность Иве Аврориной, главному редактору сайта. Сайт этот, я кстати, читала и до того, как там моя колонка появилась. Просто он про жизнь. Интересную жизнь в моем любимом городе.
Ниже дан текст, без редакторской правки:

Почему Россия не Германия

Теория лингвистической относительности Сепира-Уорфа утверждает,  язык, структура языка задает человеку способ познания реальности. Человек, изучающий иностранный язык, учит не столько язык, т.е. свод грамматических правил, набор каких-то слов, сколько примеряет на себя новую  языковую личность  с другим способом мышления. Мне нравится эта теория, просто потому,  что помогает заглянуть в кухню формирования клише о других народах. Заглянуть и понимающе посмеяться над банальностью этих клише, их оторванностью от реальной жизни носителей того или иного языка.

            Многие искренне полагают, что клише пусть частично, но все же отражают реальную картинку, что они - одна шестая айсберга. И только тот, кто погружен в иностранный язык, понимает, что это вообще не айсберг. Это картинка, придуманная каким-то обывателем, кочует по непонятным причинам в сознаниях людей, причем неважно,  какого социального уровня и статуса. Даже бизнесмены,  имеющие в Германии бизнес или недвижимость или все вместе взятое, смотрят на немцев через призму клише (сосиски, пиво, капуста, БМВ). И не замечают главного, потому что просто не готовы воспринять другую картинку. А ведь реальная картинка намного глубже, интереснее и куда как больше объясняет про носителя языка и его страну. И скрыта она, конечно же, в языке, который хранит все пласты слова и носитель языка считывает их моментально. Разницу в двух  картинах мира можно проиллюстрировать на одном примере, демонстрирующем глубину пропасти в восприятии одних и тех же понятий.

Слово der Kunde переводится на русский как «клиент». Что мы чувствуем, когда говорим «клиент»? Что стоит за этим словом в сознании русского среднестатистического человека? Какие сочетания всплывают вслед за ним? Ведь слово не живет само по себе в нас, оно живет в окружении связей, сочетаний, шуток. Это примерно, когда говоришь «Ирония судьбы или с легким паром» и сразу понимаешь, что Новый год или наступил или наступает. Рассол – похмелье, похмелье есть, а похмелиться – нет.

Так вот, вернемся к русскому слову «клиент». С развитием рыночной экономики к нам хлынули книги про то, как завоевать, удержать, сформировать своего клиента. На тренингах сначала западные тренеры, а потом и русские стали учить тому, как создать клиентоориентированное предприятие. И руководители платили деньги и слушали, но судя по большей части предприятий, так и не научились клиентоориентироваться. Чтобы понять, какой же ньюанс упустили западные тренеры  и авторы книг, надо просто погрузиться в историю слова.

В русский язык слово «клиент» пришло из латыни, где  clientis означало «подопечный, протеже», т.е. некто, кому надо помогать, ибо он несамостоятельный. Слово медленно и уверенно обрастало связями в русском языке. В наши дни первое, что приходит в голову в связи с русским словом «клиент», это «клиент всегда прав». Эта фраза появилась на заре перестройке, если не раньше. И люди, жившие в совке, повторяли ее как заклинание. Но продавцы в магазинах были все те же, дорыночно хамовитые и точно знающие, кто тут главный. И такие же официанты в ресторанах. Они то знали, кто такой клиент и как его кинуть. «Кинуть», «обуть» клиента – это еще одно типичное сочетание. И еще: «клиент готов». Или «клиент созрел». Это про выпившего. Или еще «веду клиента». Это из детективов, когда или отважные милиционеры или супер-разведчики следили за объектом. Может, кто и сможет привести какие-то примеры позитивных сочетаний со словом «клиент», но я вот не могу припомнить сходу. Не из умных книг по бизнесу, а именно обывательских. Получается, что «клиент» в сознании русского человека это некто, над кем или подхихикивают, глумятся, или кого обмануть надо. Но это никак не некто, на кого ориентируется сервис. Поэтому и не может у нас экономика даже на микроуровне клиентоориентироваться. Потому что все таки в глубинах подсознания мы понимаем, что клиента у нас нет. По сути «клиент» равен «лоху». Поэтому у нас было много лохотронов и мало клиентоориентированности.

Теперь вернемся к немецкому der Kunde. Оно происходит от немецкого же корня kund – знание. Т.е. der Kunde – это тот, кто знает. Сразу же в слово закладывается активность позиции. И вот эта активность позиции иллюстрируется на выражении ein fauler Kunde, что дословно означает «ленивый клиент», а вообще этой фразой обозначают подозрительного человека. Чувствуете разницу? Der Kunde должен знать, что он хочет. Он знает. И это подозрительно и неправильно, когда он не знает. Еще есть такие выражения, чисто деловые как werte Kunden – дорогие клиенты, Stammkunde – постоянный клиент, kundenorientiert. Нет в немецком языке негативных сочетаний со словом der Kunde,  даже на обывательском уровне. Поэтому немцы когда строят работу предприятия kundenorientiert, то они и правда достигают роста показателей, лояльность потребителей. Немецкий Kunde воспитывает своего производителя. Это заложено в слове. И когда те же немецкие тренеры на тренингах в своих же филиалах российских компаний как мантру произносят на русском (или переводчик произносит) «клиент», «клиентоориентированный», они не добьются успеха своих подопечных (clientisJ), потому что это слово тут же разбивается о незримую стену своей истории в русском языке,  спотыкается о значок «осторожно! Обман!». Т.е от немецкого тренера идет слово Kunde со своими историческими связями, а до русского доходит как «клиент», практически равного по значению слову «лох». Сидит этот русский руководитель филиала в провинции на тренинге и думает где-то про себя, что, мол, его этот немец за лоха держит, лабуду тут разводит про то, как стать ближе к клиенту. Вот и не  доходит до русского вся важность клиентоориентированных мероприятий, заложенных немецкими маркетологами. Поэтому возвращается он в свой русский офис и работает, как и раньше -прогибает, кидает. Ведь именно это предписывает делать с клиентом русский язык. А немцы удивляются потом, что это бизнес идет не так, как хотелось бы. А вот если бы русские сотрудники немецких офисов знали немецкий язык, причем не на туристическом уровне выживания, а чуть и выше, и глубже, на таком уровне, чтобы тренинг для них можно было на немецком без перевода вести, тогда бы они и смогли прочувствовать весь скрытый смысл слова der Kunde. И тогда работу своего предприятия можно строить иначе. Kundenorientiert. Будь я немцем, решающим выйти на российский рынок, я бы для этих целей  статью расходов  на обучение сотрудников немецкому языку включала бы в обязательные маркетинговые расходы. Говорить с людьми надо на одном языке, взаимопнимание возможно на одном языке, не через третий. Немец, общающийся с русским через английский, неспособен донести до русского всю палитру своих чувств. Он просто и не знает, что за культурный, духовный пласт скрыт в том или ином выражении.– нонсенс. Бесспорно, английский покорил весь мир, он является языком международного общения. Но при том он стал страшно выхолощенным.

Некоторые русские бизнесмены чувствуют, кстати, что что-то не так со словом и заменяют «клиент» на «партнер», пытаясь таким образом избежать ловушки, которую построил русский язык. Насколько эффективна логика «им бы понедельники взять и отменить»? Один немецкий бизнес-консультант, работающий в России уже более 10 лет, в ответ на мои филологические размышления о влиянии слов Kunde и клиент на русский бизнес предложил не выкидывать слово «клиент» из лексикона русских компаний, а строить свою маркетинговую политику, отталкиваясь от изначального значения латинского clientis, «подопечный». По его идее надо исходить из того, что не стыдно клиенту не знать чего-то о продукте, у него и другие важные дела в жизни есть. А знать про продукт все - это работа продавца /изготовителя. И «опекун» должен сделать все возможное, чтобы «подопечный» ушел как минимум просвещенным, а как максимум с покупкой, но в любом случае с чувством глубокой человеческой признательности за полученную информацию и порцию уважительного отношения. А что еще человеку надо?:)

резюме выпускника иняза: подводные камни

"Как писать резюме" - этим вопросом студенты задаются все чаще. Особенно на последнем курсе. Мне повезло. Я закончила свой иняз, когда резюме не вошло в нашу жизнь, это было просто переводное слово, без всяких коннотаций. Я и без всяких резюме осталась работать на своей любимой немецкой кафедре родного НГПУ, потому что мой красный диплом и все мои 5 лет учебы на факультете, семестр в Friedrich-Schiller-Universität Jena были самыми лучшими рекомендациями. Зав.кафедрой и так знал меня хорошо, резюме ему не нужно было. Ну, и я хотела, очень хотела преподавать.

Сейчас времена другие. Даже если говорят, что они всегда одинаковые, то не во всех вопросах. Без резюме сейчас все равно что без сотового. Неприлично:) Неудобно. И как писать это самое резюме, если ты закончил иняз? Что нужно учесть? Я разделю этот вопрос на три составляющие: "как", "резюме", "иняз".

Начнем с "как": пишем аккуратно:)) всего лишь аккуратно. С четкими выделениями разделов. В табелярной форме лучше всего. Не больше формата А4. И лучше на 2 языках -на родном и тот, к-ый учили.

Далее "резюме": в нем указываются стандартно название вакансии (и без вакансии неприлично писать), ФИО, дата рождения, семейное положение, образование, курсы повышения квалификации, опыт работы (вдруг есть уже?), уровень владения языком /языками, навыки работы с компьютером. Стандартный раздел - личные навыки, хотя я лично не понимаю зачем он, никто же не напишет в нем, что трудно встает по утрам и потому опаздывает на работу. Или что не может работать в условиях цейтнота, потому что всплеск адреналина отбивает мыслительную работу напрочь. Вот фото для меня, например, важнее. И с недавних пор его вставляют в резюме. Но фото должно быть хорошим, не с вечеринки. Лицо крупным планом. Но, пожалуй, самого себя на сотовый не стоит снимать.

А вот теперь самый интересный раздел - "иняз". Куда податься выпускнику иняза....Вопрос грустный...т.е. не вопрос грустный, а реалии. Потому что мы сталкиваемся с ними неожиданно. Когда пыхтишь бессонными ночами, чтобы подготовиться к вступительным, переводишь тексты по страноведению, мучаешься с историей языка, лексикологией, теор.грамматикой и искренне именно это и считаешь проблемой, то в каком же счастливом неведении ты пребываешь. Проблема, по крайней мере, в масштабах Новосибирска, заключается в том, что наш чудный город хоть и является самым крупным городом на территории от Урала до Дальнего Востока, крупным центром культуры, науки и бизнеса, но он не настолько крупен, чтобы международный бизнес тут присутствовал в огромных количествах. Международный бизнес представлен у нас в основном "дочками" с руководством в Москве. А международность местного уровня сильно размыта. И это значит, что знания иностранного языка в том объеме, в котором грезится студенту 3-го курса (обычно к этому курсу коммуникативная компетенция развита на 95%), просто не нужны. Да-да. Не нужны. Т.е. если вы не инженер какой-нибудь, не технолог, то давшийся нелегким трудом иностранный язык, вам сложно применить в полном объеме. Какие вообще перспективы есть у выпускника иняза из Новосибирска? Т.е. что указать в искомой вакансии?

Вариант первый: после долгих размышлений (долгих безуспешных поисков работы, связанной с языком) вы вообще решаете забыть свое инязовское прошлое. И , например, диплом с квалификацией "учитель немецкого и английского языка" говорит только о том, что в принципе вы человек обучаемый. Уж если вы освоили немецкий язык до уровня свободного владения, впитали глубоко в кровь фиксированный порядок немецкого предложения, то вы сможете освоить быстро и уже в процессе работы любую специальность. Ведь что такое производственный процесс в сравнении с парадигматическим и синтагматическим употреблением конъюнктива? Просто именно в этом должно убедить и ваше резюме и ответы на собеседовании.

Вариант номер два: язык вы все таки учили для того, чтобы его применять в жизни и работе. Тогда можно идти работать преподавателем. Или учителем в школе муниципальной или частной. Или репетитором. Но надо быть готовым к тому, что в первые года 3-4 заработок будет мягко говоря, низкий. В пединституте преподавательский состав обновляется с трудом, потому что мои любимые преподаватели, давшие мне старт в профессии, держатся там исключительно из соображение этики, преданности профессии, но никак не зарплатами, способными обеспечить достойный уровень жизни. А выпускники просто не могут жить на эти деньги. Надо быть просто фанатом преподавания, чтобы продержаться какое-то время и наработать репутацию и частных учеников.

Если вы к этому не готовы, то можно подумать о переводческой деятельности. И тут мы снова упираемся в недостаточную мегаполисность Новосибирска. И в провинциальную ментальность заказчиков. Новосибирский заказчик не любит платить переводчикам. Он лучше купит не то оборудование стоимостью в несколько миллионов рублей, но переводчику - студенту 3-4 курса - он заплатит за неделю работы от силы 10-12000. Рублей. И студент будет дико рад. И деньгам. И опыту. Только когда уходишь после вуза на вольные хлеба, обзаводишься семьей, обязательствами, то тогда и поймешь только, что не можешь себе позволить работать за такую оплату. А заказчик все также ищет студентов 3 курса, он не хочет платить вам больше. Ведь до сих пор вы же работали за копейки. Так что демпинг студенческий аукается рано или поздно. Но аукается всегда.

Новосибирский заказчик не любит давать переводчику материалы для подготовки к работе. Новосибирский заказчик не умеет себя вести в работе с переводчиком. Моя бывшая студентка как-то жаловалась на поведение одного из районных зав.больницей, который во время визита немцев прямо таки из кожи лез, чтобы посложнее построить фразу, ввернуть побольше фразеологизмов, говорить длииииинными кусками. Просто чтобы посмотреть, как переводчик вывернется. Справедливости ради стоит сказать, что есть и адекватные заказчики. Но нарабатывались они годами. Но зато работать с ними одно удовольствие. Хорошо оплачиваемое удовольствие.

Над расценками за письменные переводы вообще не знаешь, то ли плакать, то ли смеяться. Но не жить на них. Это точно. По-крайней мере, если у тебя нет за спиной надежного тыла, но ставить только на письменные переводы я бы не стала.

Вариант номер четыре красивый: девушкам с иняза доступен вариант замужества. И язык пригодится. И жизнь устроится. Стартом может быть и интернет. Или какой-нибудь устный перевод в родном городе. Или программа Au-Pair. Она же может стать стартом для поступления в европейский вуз. И пропуском в европейскую жизнь. По-крайней мере, на время учебы, если так и не попадется европейский принц в кедах, потрепанных джинсах и скромной маечке.

Следующий вариант - менеджер ВЭД. Зарабатывать можно неплохо, перспективы роста имеются (при умной голове). Просто надо работать над своими деловыми качествами. Получать знания в области логистики, повышать коммуникативные навыки. И желательно все это во время учебы уже. Чтобы было что в резюме написать и на собеседовании сказать. Да, и важно понять для себя - вы хотите в Новосибирске манагить? Или заграницей? Для тех, кто китайский учит, таких возможностей масса. Европейский бизнес стремится сам идти в Россию, правда, к нашему сожалению, через Москву. Но специфика китайского бизнеса и производственных процессов такова, что всем лучше иметь "своих" людей поближе к портовым городам или производствам. Иначе даже Volkswagen может потерять свое качество.

А теперь страшная тайна резюме. Для меня - как работодателя - лично оно вообще почти не играет роли. Они все, все, все похожи друг на друга. У меня бизнес не на столько большой. У меня можно сказать нанобизнес. Но даже при всем при том я получаю до 20 писем в день. Или свыше. А еще мне нужно провести занятия. Подготовиться к занятиям. У меня есть семья, которая тоже требует времени и внимания. А еще у меня есть я. Мои интересы. И что меня должно сподвигнуть кликнуть на мейл в теме которого стоит "резюме" (без указания моего имени хотя бы), в сопроводительном письме либо вообще ничего не указано, либо "прочитайте" (или был совсем анекдотичный случай, когда девушка написала "будьте воспитанными и культурными, ответьте на резюме"). У меня достаточно дел, чтобы я читала еще и безликие резюме. Так что весь секрет не в резюме, а в сопроводительном (кратком, но емком) письме. А еще в Европе опять же принято писать мотивационное письмо. Адресно. Вот тогда у соискателя будут шансы, что его заметят. Теме устройства на работу я посвятила уже 3 поста. И вообще я люблю свою работу. Вот и блог даже пишу про нее. Это не работа для меня. Это часть моей жизни. Как семья, книги, театр. И я хотела бы, чтобы соискатель на вакансии в моем центре понимал это. И понимал бы, что за ценности кроме зарплаты получит, работая в Profil Deutsch. Что нового он может мне дать. Какие горизонты он увидит для своей жизни. Вот тогда я и приглашу на собеседование.

А пока я ищу кадры в свой центр по старинке - обращаюсь к своим преподавателям с просьбой порекомендовать толковых студентов. Мои бывшие коллеги знают, что я не обижу студентов, поэтому и правда толковых дают. Но вот именно этот ресурс - рекомендации преподавателя студенты не дооценивают. Даже не недооценивают, а просто не учитывают. Талантливые преподаватели в лингвистических вузах давно обросли бывшими выпускниками, заказчиками на переводы или на частные занятия. И вот этот круг постоянно обращается к тем, в чьем профессионализме нет сомнения, за помощью в поисках новых кадров. Тут даже резюме не нужно. Нужно просто добросовестно учиться. Плакать порой из-за несправедливой (на предвзятый взгляд студента) оценки. Из-за объема домашнего задания, превышающего все разумные (по меркам студента) пределы. Надо быть собой. Честным, упертым, дисциплинированным, ответственным. Либо учиться писать резюме:)) Вот и все секреты:))

PS. я ничего не написала про собеседование. И писать не буду. Потому что кадровые агентства и начальники отделов кадров как-то странно у нас в городе устроены. По многочисленным откликам вполне умных людей, и даже умудренных опытом складывается что все их призвание отсеять наиболее интересных и думающих кандидатов, не допустить их до работы на предприятие. Дело до кадровых агентств и отдела кадра лучше не доводить (по субъективному моему и не только моему мнению). Желательно выходить напрямую на заинтересованное лицо, н-р начальника производственного отдела. Директора по развитию. Руководителя отдела продаж. Руководителя отдела ВЭД. Они лучше могут оценить ваш потенциал, т.к. работать вам придется под началом именно этого человека.